В нашей недельной главе Ваешев фокус повествования смещается с истории Яакова на судьбу и взаимодействие его многочисленных сыновей. Среди них известнейшая история о продаже Йосефа в рабство его братьями и его злоключениях в Египте и несколько менее популярный сюжет о Йехуде и Тамар. Второй историей прерывается первая, и обе они имеют любопытные литературные параллели. Это, например, мотив козленка, кровь которого выдали братья Йосефа за его кровь и которого Тамар не берет в качестве платы от Йехуды, желая продемонстрировать его нечестность; или же подмечаемая комментаторами лексическая параллель, связанная с «узнаванием» или «признанием»: одним и тем же глаголом «узнает» Яаков о смерти сына и «признает» свою ошибку Йехуда.
Однако чаще всего, конечно же, внимание уделяют именно истории Йосефа, вне зависимости от возможных внутренних параллелей или прямых отсылок к египетской культуре, которые в нашей недельной главе имеются в изобилии. Так вот Йосефу, как это несколько раз указывается в тексте, споспешествует Бог, помогает ему и дает удачу. В каком плохом положении ни оказывался бы Йосеф, он всегда из него выходит победителем. Более традиционно настроенные комментаторы видят в этом особое благочестие Йосефа, который получает благодать благодаря своей особой духовной исключительности. Иные же могут усмотреть в образе Йосефа, красивого и всегда успешного, некоего счастливчика, отдаленного от реалий наших жизни везунчика, у которого мало чему мы можем научиться и которого можно в чем-то даже уличить, например, в недостаточном старании и работе на собственное счастье. Тем не менее, даже если Йосеф такой благочестивый или просто удачливый, судьба не лишает его страданий и трудностей на его жизненном пути. Да, он переживает их легко (или, по крайней мере, так это представлено в тексте), однако почему Бог, споспешествующий Йосефу, вообще дает ему такие испытания? Почему изначально не сделать все так, чтобы у Йосефа все было хорошо?
Самым простым, на мой взгляд, ответом на этот вопрос был бы тот, что Йосефу даются испытания, чтобы он подтвердил свою благочестивость и душевную красоту и через страдания становился сильнее. Мне, однако, думается несколько иначе: возможно, речь идет о тех самых жизненных поворотах, о которых говорилось выше, о той ситуации, в которой вы представляете, а как было бы, если бы все повернулось в вашей жизни иначе. Эти мысли всегда мучительны и трудны, и в основе их, как правило, лежат незакрытые образы, гештальты, которые мы не исполнили или все еще хотим восполнить. И лишь закрыв тот или иной гештальт и примерив на себя ту или иную роль, мы можем принять ее полноценно или отбросить как не нужную или не интересную нам. Так вот, вероятно, своими испытаниями Йосеф не столько становится опытнее или сильнее, сколько закрывает все возможные образы в своей жизни. Ему суждено было оказаться плохим братом, чтобы потом облагодетельствовать свою семью и дать им пропитание в тяжелые годы; он успешен в доме Потифара, лишь чтобы потом потерять свой статус в его глазах и быть очерненным его женой; он попадает в тюрьму с позором и унижением, чтобы стать и там удачливым управляющим. Дело не столько в том, каким остается Йосеф внутри себя, верным Господу и честным перед ним (ведь акцента на внутренних эмоциях Йосефа почти не стоит в нашей недельной главе), сколько в том, каким бесконечным спектром эмоций и самыми разными крайностями воспринимают его окружающие. Он проходит самую настоящую гештальт-терапию и примеряет маски плохих и хороших, верных и бесчестных, наглых и кротких, мудрых и глупых, красивых и уродливых. Именно этим Бог споспешествует Йосефу: не просто удачей и успехом, но различными гештальтами и образами, делающими его жизнь наполненной и яркой, а разум и эмоции опытными и осмысленными. И благодаря этому образ Йосефа становится не таким уж отдаленным от наших реалий, где мы примеряем различные роли на себя ежечасно и учимся у собственных образов и пытаемся ими довольствоваться. И можно лишь пожелать каждому из нас такого рода удачи и успеха от Бога, удачи пережить столько негативных и позитивных восприятий себя и столько гештальтов, которые так часто нам необходимы, чтобы оставаться довольными собой.
Шаббат шалом,
Матвей Лопатин
