Бедные, бедные египтяне! Такие же люди, созданные, как и все, по образу и подобию Божьему, так же живые, переживавшие и любившие, строившие и разрушавшие, веровавшие и отвергавшие. Ничего не сказано в Торе о прегрешениях народа этой земли против сынов Израиля, народа, не без помощи Иосифа порабощенного в собственной стране еще раньше, чем прибывшие туда евреи — и обманутого своими руководителями, что учинили столь злостные преступления против переселенцев. Но именно народ, и страна, и ее хозяйство страдают в первую очередь от Казней Египетских, начавшихся в недельной главе Ваэра.
Однако наш текст никак не интересуют вопросы теодицеи, или богооправдания, ведь главная цель Казней — преподать столь дорогой урок и сынам Израиля, и фараону, лишенного в конечном счете даже свободы выбора, и египетскому народу, и всем другим народам, что еще услышат о великих и грозных деяниях Господа. Каждому критически настроенному читателю решить для себя, оправдывает ли цель средства — очень хочется, но кажется таким пошлым или как минимум бесполезным, ведь традиция сложилась такой, какой сложилась, и, последовательно отвергая любые аргументы, порочащие Египет или пытающиеся объяснить столь жестокое решение от Господа, приходишь только, как и всегда, к собственной неспособности познать Его волю и тщетности всяких попыток это сделать. Но стоит ли об этом лишний раз напоминать?
А напомнить хотелось бы об афтаре, читаемой на этой неделе, из пророка Иезекииля. Интересующий нас отрывок написан в совсем других политических условиях, хоть в чем-то и напоминающих события недельной главы, а именно: Иудея, над которой нависла опасность вавилонского завоевания, заключает союз с могущественным тогда Египтом, а тот, когда Иерусалим осажден, бросает своего союзника, не прислав ему даже малейшей помощи. Пророк, осуждая, с одной стороны, излишнюю самонадеянность Иудеи и, с другой, предрекая нарушившему договор Египту Божественное наказание от рук вавилонян, тонко и чутко сравнивает фараона с «большим крокодилом, возлегшим среди рукавов реки его, говоря: "Моя река, и я для себя ее создал"» (Иез. 29:3).
Хотя общая канва и столь впечатляющий образ фараона, посягающего почти на божественный статус, обнаруживают несомненные параллели между недельной главой и афтарой, три важных момента между ними различны. Во-первых, у Иезекииля как будто бóльшую роль играет народ в собственном наказании, ведь именно они, а не фараон, через все заслуженные страдания по итогу должны признать величие Господа. И как бы ни поразил Бог землю Египта, как бы ни изгонял он его народ в другие страны, люди все равно смогут вернуться, даже чтобы быть «царством униженным и слабее других царств» (Иез. 29:14-15). Другим немаловажным отличием является форма, в которой повествует текст о наказаниях, ведь если в афтаре это именно пророчества, лишь предрекающие грядущие кары, в главе Ваэра описывается само действие, и страдания людей звучат более ярко, чем в одних лишь обещаниях о наказании. Наконец, и некоторых из обещаний пророка, как показала история, Господь решил не исполнять — ведь вавилоняне так и не захватили Египет, а его народ так и не был никуда изгнан.
И именно последняя, столь бросающаяся в глаза деталь может вселять надежду в современного читателя, со свойственным (хотя бы отчасти) нашей эпохе гуманизмом тяжелого воспринимающего бедствия египтян в нашей недельной главе. Ведь, хоть и Тора об этом умалчивает, возможно, Господь отвратил все наказания Египту как только Израиль вышел из рабства к свободе — возможно, выросли загубленные посевы и скот, залечились раны, вернулись исчезнувшие и заново были отстроены разрушенные города, — и тогда подобный Иову народ, так и не найдя объяснения тому, что с ним произошло, возблагодарил Бога, признавая Его величие, и продолжил свою тихую, мирную жизнь.
Шаббат Шалом,
Матвей Лопатин