Есть несколько способов читать библейский текст. Если ты одержим какой-то идеей, у тебя есть мнение, которое ты не можешь прямо высказать, то комментарий Торы становится легитимной формой любого (возможно даже политического) манифеста, и находится логика, по которой выстраиваются фрагменты, чтобы через их толкование сказать нечто читателю. Такой метод называют гомилетическим, когда рождение комментария как отдельного текста со своей интенцией (самой разнообразной: от литературной до политической) оказывается ценнее текста комментируемого. Другое прочтение носит так называемый экзегетический характер, когда комментатор на разных уровнях (от прямой интерпретации “пшат” до тонких намеков “ремез”) пытается выяснить интенцию самого священного текста. Чистой экзегезы, конечно, существовать не может, потому что мы состоим из убеждений и понятий, мы опосредованы своим опытом, и можем даже не осознавать, как то, что мы видим и слышим зависит от того, кем мы являемся. Но порой даже без комментария текст Торы, помещенный в определенные политические обстоятельства звучит как некая идеологическая позиция. И именно такая ситуация у нас с недельной главой “Корах”, обсуждая которую невозможно обойти тему кризиса власти.
“1. И взял (на себя) Корах, сын Ицhара, сына Кеhата, сына Леви, и Датан и Авирам, сыны Элиава, и Он, сын Пелета, сыны Реувена, 2. И восстали они пред Моше, и (также) мужи из сынов Исраэля, двести пятьдесят, знатные общины, созываемые на собрание, мужи именитые. 3. И собрались они против Моше и против Аарона, и сказали им: премного для вас, ибо вся община, все они святы, и среди них Господь. И почему возноситесь вы над обществом Господним?!”(Бемидбар 16: 1-3)
Из этого лаконичного описания бунта возникает много вопросов. В чем настоящая причина? Кто инициатор и каковы его мотивы? Какова технология бунта? Решает ли проблемы, побудившие к бунту, его подавление?
Бунт Кораха происходит после неудачного похода разведчиков, которые, высмотрев землю Ханаан, отговаривали народ от идеи завоевания земли, и в результате весь народ, вышедший из Египта приговорен умереть в пустыне, пока за годы скитаний не вырастет новое поколение, достойное войти в Землю Обетованную. Принять этот приговор невыносимо трудно и требует колоссальной душевной работы. Признать себя причиной своих страданий, смириться с наказанием, жить без мечты, фактически доживать и растить детей, понимая, что ты расплачиваешься за собственное неверие, упущенный шанс - это крайне травматичный опыт. И конечно предсказуема реакция - перенести ответственность на другого, на того, кто стоит во главе и обещал нам всем светлое будущее. Недовольство Моше как транслятора божественной воли - естественная защитная реакция в ситуации, когда у людей отняли надежду войти в Обещанную Землю. Возможно стоит всего лишь изменить систему служения Богу и Он передумает и уже при наших жизнях мы с триумфом войдем в Ханаан? Понять, что человек всегда заслуживает того, что с ним происходит ( и в хорошем, и в плохом) - трудно доступно и современному человеку.
Почему именно Корах, а с ним Датан и Авирам инициируют бунт? Корах из колена Леви, ему лучше, чем другим, известна “кухня” служения. Близость нивелирует трепет. Не случайно слово “святой” переводится как “отделенный”, и переносной храм имеет многоуровневую систему отделения одного помещения от другого, постепенно приближаясь к Святая Святых и месту хранения скрижалей, куда входить может только первосвященник. Такая же строгая иерархия выстроена по всем функциям обслуживания Мишкана левитами. Корах внутри, но не в центре. У него есть еще одна причина завидовать - Моше приходится Кораху двоюродным братом. Моше и Аарон - сыновья Амрама, сына Кехата, сына Леви, а Корах - сын Ицара, сына Кехата, сына Леви. Кехат имел четырех сыновей “А сыны Кеhата: Амрам, и Ицар, и Хеврон, и Узиэль” [Шмот 6: 18].” И Корах, будучи последовательным продолжателем иерархии Левитов, не удостоился даже чести стать предводителем колена Левитов. “А предводитель отчего дома семейств Кеhати — Элицафан, сын Узиэля.” (Бемидбар 3:30). Руководство досталось наследнику младшего сына.
Что касается Датана и Амирама, которых Корах берет в сообщники, то в их участии может быть несколько причин. Они представители колена Реувена - первенца Йаакова, который никогда не был “первым” для своего отца, рожденный как компенсация холодности Йакова к его матери Лее. “И увидел Господь, что (жена) нелюбимая Леа и отверз утробу ее, а Рахель бесплодна.(Берешит 29:31). И этот бунтующий, категоричный ревнивый характер откликается во всех последующих поколениях.
С другой стороны, колено Реувена располагалось по соседству с Корахом, и это открывает для нас тему влияния среды в распространении идей. Ты начинаешь свой бунт внутри своего дома, может обсуждая с домочадцами тяготы и несправедливость жизнь, постепенно выходишь обсудить с соседями, потом собираешь под своими лозунгами толпу и идешь “добиваться правды”. Каждый ли из 250 пришедших с Корахом человек дошел до убеждений, высказанных в претензии, своим умом, или они стали просто жертвой агитации, почву для эффективности которой подготовило нежелание людей взять ответственность за грех разведчиков? Но даже самый критический мыслитель должен понимать, что среда оказывает на него влияние, и озвученные идеи, сомнения, претензии могут быть отринутыми, но не забытыми, скорее отложенными в глубине души до момента, когда созреет бунт.
Каков же риторический прием, используемый Корахом? “...вся община, все они святы, и среди них Господь. И почему возноситесь вы над обществом Господним?” Две трети его высказывания правдиво, что приводит к автоматическому соглашению и с третьей частью, которая на самом деле не следует из первых двух. Действительно, вся община свята, потому что отделил Господь Израиль от других народов, чтоб служить Ему. Действительно Господь среди них, он пребывает в облаке, по движению которого передвигается лагерь, и дух пророческий возложенный на Моше недавно был возложен на семьдесят старейшин.Но возносится ли Моше над обществом? Моше сам просил ослабить его бремя “Не могу я один нести весь этот народ, ибо слишком тяжело для меня. (Бемидбар 11:14). Не является ли сегодняшний бунт некой расплатой, за то, что Моше устал нести бремя один? Вот она оборотная сторона демократии - если возможно высказывать мнение, то демагогия становится оружием в достижении власти.
И вот такая происходит такая перемена: еще недавно Моше благодушно восклицает “...Ревнуешь ли ты за меня? О, если бы весь народ Господа был пророками, чтобы возложил Господь дух Свой на них!” (Бемидбар 11:29) , то теперь, чтоб подавить бунт, ему приходится сменить тон на очень категоричный: “И сказал Моше посему узнаете, что Господь послал меня совершить все эти деяния, но не по моему разумению. Если смертью всякого человека умрут эти и предрешенное всякому человеку постигнет их, то не Господь послал меня. А если творение (новое) сотворит Господь, и разверзнет земля уста свои, и поглотит их и все, им принадлежащее, и они сойдут живыми в могилу, то узнаете, что прогневили эти люди Господа. (Бемидбар 16:28-30)
Это конечно очень показательная история. Если бы все наши враги могли вот так просто провалиться сквозь землю! В жизни нам приходится иначе защищать свои границы. Разве можно каждому завистнику доказать, что ты на своем месте и занят предназначенным тебе делом? Или мы как народ, можем ли со всей уверенностью сказать, правильно ли распределена власть, и если ее сменить, перераспределить, то получим ли мы здесь и сейчас Землю Обетованную? И нужно ли бунтовать? На индивидуальном уровне важно понимать, что вся наша жизнь - результат наших решений, и единственное, что мы можем делать, это продолжать свой путь, принимая всю меру последствий за совершенный выбор.
Шаббат Шалом,
Алла Мительман
