Когда я была маленькой и о чем-то спрашивала разрешения у своего отца, я точно знала, что переспрашивать нет смысла. Он провозглашал свое решение один раз и никогда его не менял. Уговаривать было бессмысленно. Но при такой категоричности, отец никогда не облекал свои обещания в однозначное “да”. Мы с сестрой знали, что из его уст “нет” - это точно “нет”, а “посмотрим” - это 99,9% “да” (если не считать обстоятельства непреодолимой силы).
Что мешало ему так же прямо соглашаться, как и отказываться? Чувство святости данного обещания, которое связывает человека по рукам и ногам, страх расплаты за самонадеянность - будто мы точно можем знать, что ничто не помешает осуществиться нашим планам.
“Если кто-либо даст обет Господу или поклянется положить зарок на душу свою, то не лишит он силы слова своего; во всем, как вышло из уст его, исполнит. (Бемидбар 30:3)
Тора прямо говорит о том, что человек должен отвечать за свои слова, и если даст обет, т.е. пообещает, то для него обещанное становится законом, даже если сама Тора не требует выполнения этих действий. Еврейская традиция настолько остерегается пустых обещаний, что любое действие, которое еврей берется сделать, но не хочет превращать для себя это в закон, сопровождается фразой “бли недер” (“без обета”). Очень напоминает мне отцовское “посмотрим” или общее разговорное “как Бог даст”.
Кто-то может считает, что история невыполненных обещаний не про него, что можно легко контролировать свои слова и просто жить, ничего никому не обещая. Устная традиция идет еще дальше и говорит, что если какое-то действие человек совершает регулярно (три раза и более), то это действие становится для него равносильным обету. Это может быть чем угодно: возможно вы регулярно посещаете какое-то место, где вас уже ждут, или приучили близких к регулярным звонкам по выходным, или имеете привычку приходить в чужой дом с гостинцами, или подвозите коллег от работы до метро, - после трех повторяющихся раз от вас ждут уже этого действия как обычного, словно оно стало законом лично для вас. Самим этим повтором вы сделали действие для себя обетом. В голове промелькнула фраза Маленького Принца из одноименного произведения Экзюпери: “Мы в ответе за тех, кого приручили”. Как же быть? Без конца держать в голове сомневающееся “посмотрим”? Приручать других, приговаривая “бли недер”?
Процедура снятия обета, который невозможно выполнить, требует публичного обращения к трем евреям. В Йом Кипур есть молитва “Коль Нидрей” (“Все обеты”), в которой мы снимаем с себя все, что обещали Богу и не смогли осуществить. Сказанное слово и озвученное намерение обладают силой закона, что учит нас быть осторожными в своих словах.
В каких случаях обеты оправданы? Когда человек о чем-то просит Бога в критической для себя ситуации и ему нечем “заплатить” за выполнение своего желания. В отношениях с Богом всегда есть Договор, Завет, который подразумевает взаимные взятые на себя обязательства. Вот несколько примеров таких обетов в ТаНаХе.
Яков, убегающий от гнева Эйсава в дом брата своей матери Лавана, по пути видит сон и предсказание своего будущего, и дает Богу такой обет: “И дал Йааков обет, говоря: Если будет Б-г со мною и хранить меня будет на этом пути, которым я иду, и даст мне хлеб, чтобы есть, и платье, чтобы облачиться, 21. И я возвращусь с миром в дом отца моего, и будет Господь мне Б-гом, 22. (То) камень этот, который я положил постаментом, будет Домом Б-жьим, и от всего, что Ты дашь мне, я отделю десятину Тебе.” (Брейшит 28:20-22)
На первый взгляд кажется странным, что Яков ставит Богу условия, при которых он построит Дом Божий и отделит десятину. Разве Бог не пообещал ему, что сделает его великим народом? Но в этом суть обета человека, находящегося в опасности: он назначает сам для себя цену, которую он готов платить за благополучное разрешение своего опасного жизненного пути. Нужен ли Богу этот обет и исполнил бы он свое обещание и без него? Был бы путь Якова труднее или легче, если бы этот обет не прозвучал?
Напомню, что еврейская традиция негативно относится к обетам как таковым и есть комментарии, которые говорят, что если бы Яков не дал этот обет ( а выполнить его он не спешил), то может не случилось бы этой ужасной истории с изнасилованием его дочери Дины, и его любимая жена Рахель не умерла бы в пути, будучи похороненной на дороге, а не в земле Израиля.
Самый яркий негативный пример обета, на мой взгляд, это история с Ифтахом и его дочерью из книги Судей. “И дал Ифтах обет Господу и сказал: если ты предашь аммонитян в руки мои, то да будет: выходящий из двери дома моего навтречу мне, по возвращению моем с миром от аммонитян, да будет он Господу и вознесу это во всесожжение”. (Шофтим 11:30-31) Навстречу после победы вышла к Ифтаху его единственная дочь. Она взяла отсрочку два месяца оплакать свою девичью короткую судьбу, но после отец выполнил, что обещал и принес ее в жертву. (При том, что мы знаем со времен Акедат Ицхак, что Богу не нужны человеческие жертвоприношения).
Завершить же хочу позитивным примером обета, взятого на себя в отчаянии. С этой истории начинается первая книга Шмуэль: истории долгожданного зачатия Ханы, пообещавшей отдать в Храм на служение ( а не в жертву!!!) сына, который снимет позор ее бесплодия. “И дала обет, и сказала: Г-споди Ц-ваот! Если Ты снизойдешь к страданию рабы Твоей и вспомнишь обо мне, и не забудешь рабы Твоей, и дашь рабе Твоей дитя мужского пола, то я отдам его Г-споду на все дни жизни его, и бритва не коснется головы его.” (Шмуэль 1:11). Так начинается история рождения пророка Шмуэля.
Чему учат нас эти примеры? Ответственно относиться к своим словам, к своим привычным действиям, и назначать только ту цену, которую действительно готовы заплатить, и только в тех случаях, когда у вас не хватает веры позволить Богу без дополнительных условий выполнить свое обетование. Пусть к Йом Кипуру список наших невыполненных обетов будет минимальным. А там “посмотрим”.
Шаббат Шалом,
Алла Мительман
