Мы снова возвращаемся к началу, убираем шелуху нагроможденного и всматриваемся в “решит”(начаток) - первооснову всего. Всевышний, создав мир однажды, не стал пассивным наблюдателем. “Он благ и потому до сего дня продолжает созидание мира…” - произносим мы в утреннем благословении, предваряющем чтение “Шма”. Господь продолжает сотворение в партнерстве с Человеком. Что же это значит участвовать в созидании мира?
“Обрела я человека вместе с Господом…” ( Брейшит 4:1) Эти слова произносит первая женщина, изумленная чудом рождения своего ребенка. Проклятие, посланное женщине в наказание за нарушение запрета, превратилось в великое благословение - стать со-творцом Человека.
“Женщине сказал Он:премного умножу страдания твои при беременности твоей. В муках рожать будешь детей. И к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою.” (Брейшит 3:16) Из этого проклятия может сложиться впечатление, что женщина и хотела бы избежать описанных мук, но не может справиться со своим влечением к мужу. Что именно эта тяга к физической близости снова и снова приводит женщину к мукам беременности и родов. Но позже оказывается, что сильнее любого удовольствия, ощущение чуда со-творения человека в партнерстве с Господом. “обрела я Человека с Господом” - вот слова первой родившей женщины. Разве этот дар новой жизни может быть омрачен любыми муками?
Заповедь плодиться и размножаться мудрецы возложили на мужчину, потому что женщина может умереть в родах, а значит нельзя ее обязывать заповедью, связанной с риском для жизни. Но все библейские героини страстно желают стать матерями. Когда Лея и Рахель договариваются за мандрагоры о том, к кому этой ночью придет Яаков, их муж, то жаждут они не только и не столько внимания своего мужчины, сколько возможности забеременеть. “И к мужу твоему влечение твое…” - это значит, что несмотря на все муки беременности и родов, ты всегда будешь жаждить стать матерью. Почему? Потому, что это самое большое, очевидное, осязаемое чудо - приобрести человека в партнерстве с Господом.
Заповедь плодиться и размножаться лежит на мужчине, потому что он может говорить как Элькана своей бездетной жене Хане: “Что ты плачешь и почему не ешь, отчего скорбит сердце твое? Не лучше ли я для тебя десяти сыновей?” (Шмуэль I 1:8). Роль жены и роль матери часто конкурируют друг с другом, вызывая мужскую ревность. В Танахе бесплодная жена чаще всего особенно красивая и любимая ( как Рахель), друг и соратник (как Сара), но после того, как долгожданное материнство наступает, женщина меняется, ее взгляд на мир, ощущение пространства, времени, становится иным.
Приобрела я человека вместе с Господом, а с этим человеком приобрела я бессмертие. Какой бы короткой и конечной не была жизнь, теперь мне всегда будет дело до того, каким я оставлю этот мир для следующих поколений.
Еще одно проклятие изгнанным из Эдемского сада, стало для нас благословением - это наша способность умирать. Ценность жизни рождается от ощущения ее конечности. Понимая, какой короткий человеческий век, хочется так много успеть, жить в полной мере, наслаждаться игрой свободы выбора и его последствий. Смерть - это лучшее, что Бог мог подарить человеку. Она словно свет первого дня творения делает осмысленным земное путешествие бессмертной души. Нам дано видеть чудо появления новой жизни и смерть. И может в конце пути кто-то оглянется скажет “Все суета сует, нет ничего нового под солнцем”, но хочется прожить свою короткую жизнь так, чтоб оглянувшись можно было сказать словами Всевышнего, оценивающего свое творение: “ И увидел Бог все, что он сделал, и нашел, что это очень хорошо” ( Брейшит 1:31).